Вчера зачем-то рассказывала сама себе свою биографию. Не вслух, конечно. В психушку меня ещё рано. Просто очень много внезапно поняла.
Например, что, если бы хотя бы одного события не было в моей жизни, я была бы не я. И всё самое печальное как раз сделало меня. Это горько признавать.

Каждые шесть лет клетки человека почти полностю обновляются, меня той уже нет. Человек за жизнь много раз умирает и возрождается вновь, это необратимо, это идёт каждую секунду. Это даже не столько про клетки, сколько про характер. Нет, не так. Про человека целиком. С прошлым меня связывает только зыбкая память, и эту нить я очень боюсь потерять.

Человек умирает, и на его месте рождается другой, а это порой не замечает никто, даже сам человек. А потом мы удивляемся, почему не хочется общаться со старыми друзьями почему перестаёшь понимать собственных детей, почему стали безразличны те, кто был дорог. Это не издержки воспитания, не чёрствость характера. Просто люди незаметно умирают.

Первый раз во мне появился другой человек, наверно, когда я научилась говорить. Воспоминания, вроде бы, появляются у человека с того момента, когда он научился пользоваться понятием "я". Наверно, это где-то в том же возрасте, коггда ребёнок начинает говорить более-менее адекватными синтаксическими структурами.
Родители говорят, что это было очень рано ( ну если в три я уже свободно читала). Мало что помню из раннего детства. Коляску и зимний ветер в лицо помню, помню, как папа колыбельную пел. Песочницу какую-то.

Второй раз новый человек во мне появился, наверное, тогда, когда я поняла, что не все меня любят. Что есть не только мама с папой, которые могут наругать, конечно, но всё равно я для них самая лучшая. Что дети могут столкнуть с горки с обидными словами и не позвать в игру, что могут бегать по коридору и кричать "блиин", когда ты приходишь, что есть такая вещь, как одиночество. И что не каждый человек, к которому ты подойдёшь, будет с тобой дружить. Это было где-то в детском саду, и это был, наверное, шок для меня.

Потом было абстрактное неструктурированное начальное школьное время в моей жизни. Я даже не могу сказать толком, кем я была. Я даже не помню, с кем я тогда общалась. Просто было некогда. Были другие интересы. Я читала книги и пыталась чему-то научиться, много думала. Наверное, в памяти просто не осталось свободного места для целостных воспоминаний о себе, потому что пришлось запоминать всё об этом мире.

Потом в седьмом классе умерла серая мышка. Был обстрижен серый хвостик с прямым пробором, появилась фиолетовая краска для волос ( с тех пор я не видела свой натуральный цвет, к счастью, я уже забыла, как он выглядит). Дикий переходный возраст, когда я вышла за границы своего дома и вместо мира книг и учебников стала познавать реальный мир, далеко не соответствующий теоретически полученным знаниям.
Я увидела мир таким, какой он есть. С ролевиками-алкоголиками, научившими меня пить, с дворовым быдлом, начуившим меня находить контакт с… разными людьми, с непониманием окружающих, когда тебе пальцем в спину тычу и кричат в след "чёрный гоблин, чёрный гоблин, фу, готка идёт!", когда помимо рафинированного общества элитной школы, где даже драк серьёзных ни разу не было, я увидела, что существуют другие люди. Я уходила из дома и курила сигареты пачками ( это дочь-то интеллигентных родителей, запоем читавшая рыцарские романы!), шлялась по заброшенным объектам, знакомилась с теми, к кому бы сейчас и на 10 метров близко не подошла.
Это было время, когда не существовало для меня никаких запретов, просто сорвало все тормоза. Я ничего не боялась тогда. Даже естественный для человека страх темноты пережила, когда осталась ночью в пустом заброшенном здании одна. Я могла спокойно смотреть фильм с расчленёнными трупами и есть пельмени с кетчупом. Могла идти через стройку в час ночи, не озираясь нервно на каждого человека. И не было для меня границ.

Но тот человек исчез в конце девятого класса, и на смену ему пришёл другой. Тогда картину моего мировоззрения поменял один юноша. Он, наверное, никогда не узнает о том, какую роль сыграл в моей жизни, ха-ха. Да и это сейчас уже не так и важно. Хотя не знаю, возможно, если бы не неделя в Питере тогда, эволюция пошла бы другим путём.
Но история не терпит сослагательных наклонений, как сказал кто-то очень умный. И именно тогда за разговорами о смысле жизни в поезде и мозговыносящим турниром по "Что-где-когда" начисто умер во мне прежний человек, и родился странный искатель истины.

В десятом классе я была жутко умная. Точнее, не так: я пыталась стать жутко умной и докопаться до сущности вещей. Ходила на лекции, где кроме меня сидело два физика-ботаника и девочка в толстых очках, цеплялась за все тренинги, играла во все чгкашные игры, которые только подворачивались, каким-то образом попала на курс психологии, познакомилась с цотовской тусовкой - интеллектуально-неформальной прослойкой подростков, читала Фрейда и ещё кучу всякого научно-популярного бреда, даже выиграла всерос.

Когда умер этот человек, мне сказать трудно. Где-то ближе ко второй половине одиннадцатого класса, наверное. Здесь начал рождаться человек компанейский. Я окончательно уже вжилась к этому времени в роль редактора газеты нашей беспонтовой, стали какие-то лидерские замашки проявляться, отмёлся, как абсурдная идея, вариант психфака, остался в перспеутиве только журфак с запасным аэродромом филфака, на призёрские деньги был куплен велосипед и фотоаппарат, появился блог, кстати. Этот человек - это уже почти я сейчас. Хотя я была дико неуверенной в себе, гораздо неувереннее.
Я стала собирать людей и окончательно поняла, что без людей мне плохо.

Что было потом, мне судить трудно - это слишком недавно было. Я не знаю, кто я сейчас. Единственное, что видно точно - это не байки, что студентом человек становится после первой сессии. Ещё, наверное, никогда вокруг меня не было такой толпы людей. Я серьёзно залипла за организаторство и за "покомандовать людьми", появились новые знакомства, меня стали воспринимать по-новому, и это приятно. То незабываемое ощущение, когда идёшь по коридору и здороваешься со всеми. Зато появилась паранойя: "наверняка эти люди думают про меня плохо". Сейчас бороться с ней - это самое сложное.

Что будет дальше?

З.Ы.: спасибо Даше за сформулированную мысль про дохнущих людей. И за фразу "если долго поднимаешься вверх - оглянись", про которую она сама уже забыла. И за то, что пообещала мне напоминать о том, что нужно жить настоящим.